Новости

Родителям первой в России приемной девочки с иммунодефицитом грозит тюрьма

27.05.2016 | Источник: МК

Всемирный День памяти умерших жертв СПИДа отмечается в мае. Как и тридцать с лишним лет назад, в 1983 году, когда этот «праздник» впервые прошел в Сан-Франциско, абсолютное лекарство от этой страшной болезни не найдено до сих пор. Но тем не менее она давно перестала быть смертельной: своевременная терапия может существенно улучшить качество жизни больного и продлить его дни. И все равно есть те, кто отказывается принимать спасительные препараты. «ВИЧ-диссиденты» — люди, уверенные, что вируса иммунодефицита не существует, что это все заговор врачей. Что ж, их право. Но могут ли родители, исходя из собственных представлений о ВИЧ, ставить под угрозу здоровье и жизнь несовершеннолетнего больного ребенка, за которого они несут ответственность? Тем более ребенка, взятого из детского дома...

27.05.2016

Клич о том, что детдомовских маленьких детей с ВИЧ-инфекцией не только нужно, но и должно забирать в семью, был брошен в России в 2005 году.

Сейчас семей с такими «особенными» малышами у нас в стране уже сотни. Я лично знаю одну очаровательную приемную мамочку из Питера, воспитывающую трех не менее очаровательных дочек с ВИЧ-положительным статусом.

Но еще лет десять назад никто и не представлял себе, как найти маму и папу для такого проблемного ребенка. Не просто хороших людей, а еще и тех, кто поймет всю сложность его диагноза.

РЕПОРТАЖ СО СЛЕЗОЙ

Сентиментальный, выбивающий слезу репортаж по радио о том, как это несправедливо, что за ВИЧ-инфицированными детками взрослые не приходят в детские дома. Сразу после сюжета три первых малыша «с плюсом» обрели любящих родителей. Это произошло в далеком 2005 году.

Одной из этих трех стала Ксюша Калинина (все имена изменены), маленькая жительница московского дома ребенка. Она переехала в город Тамбов. Тогда ей было три годика.

«Женщина из Тамбова сознательно решила взять ребенка с ВИЧ, — раздавала оптимистические интервью Галина Алешина, глава московского территориального отдела опеки и попечительства. — Тамбовчанка отнеслась к этому очень ответственно. Сначала в своем городе узнала, есть ли там необходимый доктор-педиатр, — оказалось, что есть, и только тогда она решилась взять такого ребенка...»

Благими помыслами вымощена дорога сами знаете куда. Сейчас Ксюше Калининой почти 14 лет. Против ее приемного отца возбуждено уголовное дело. Сама девочка насильно изъята из семьи; с открытой формой туберкулеза и почти полным отсутствием иммунитета она помещена в специализированную больницу.

Эта почти что детективная ВИЧ-история, увы, без хеппи-энда…

Все три официальных документа, представленных ниже, несмотря на то что они вроде бы совсем о разном, являются звеньями одной цепи, трагической и криминальной истории Ксюши К.

«В связи с ненадлежащим исполнением опекунских обязанностей, нарушением законных прав и интересов подопечного ребенка, необеспечением его своевременным лечением Постановлением 4122 от 23.05.2014 года Николаева М.А. отстранена от исполнения обязанностей опекуна Калининой К.Ю.».

«Внимание, розыск: в Тамбове разыскивается без вести пропавшая 13-летняя девочка. О местонахождении Ксении Калининой неизвестно с октября 2014 года. Приметы разыскиваемой: на вид 14 лет, худощавого телосложения, волосы длинные, ниже плеч, могут быть заплетены в косички. УМВД России по Тамбовской области просит всех, кому что-либо известно о нахождении Калининой К.Ю., сообщить по телефонам...»

Из новостей тамбовских СМИ, сентябрь 2015 года: «В Тамбове пенсионер с молотком Николаев С.А. напал на сотрудника уголовного розыска. 60-летний мужчина ударил оперативника молотком по голове во время обыска в его съемной квартире на улице Горького. После задержания злоумышленник заявил следователям, что нанес удар непредумышленно», — сообщили в пресс-службе регионального УМВД».

САМО РАССОСЕТСЯ

«Многие наши знакомые сейчас удивляются: зачем это вообще нам было нужно, брать на себя такую обузу — неизлечимо больного ребенка? А просто сердце дрогнуло, когда услышали про нее по радио. Несколько раз приезжали в Москву, специально, чтобы посмотреть на Ксюшу, мы чувствовали, что просто обязаны позаботиться об этой несчастной крохе, полюбили ее как родную», — объясняет мотивы своего тогдашнего, одиннадцать лет назад, душевного порыва 60-летний Сергей Николаев.

Биологическая мать Ксюши поступила на роды без документов и через несколько часов сбежала из обсервации «Соколиной горы». За три года девочку никто не навещал. Находясь в доме ребенка, малышка, как это и положено по инструкции, получала терапию антиретровирусными препаратами.

Фотография с Ксюшей К. (так ее назвали журналисты в той слезной радиопередаче) стояла заставкой на компьютере Марины Николаевой. Они с мужем думали о больной, брошенной девочке каждую минуту. Преподаватель университета, кандидат наук, а затем и успешная предпринимательница Марина Николаева точно знала, на что идет. Кроме вируса иммунодефицита в анамнезе у ребенка были еще и гепатит С, цитомегаловирус. Но Николаевых это не напугало. Как говорят они сейчас, прежде чем забрать Ксению, перевернули гору литературы по теме, выяснили про ВИЧ все что можно, скачали из Интернета новейшие американские исследования. То есть были подкованы, казалось бы, на все сто. У них было желание совсем удочерить девочку, но в их квартире не хватило полезной площади для этого — поэтому ее отдали только под опеку.

Итак, Ксюша К. стала первым в российской истории ребенком с ВИЧ, который счастливо обрел приемную семью. Перед отъездом домой новоиспеченные родители попросили врачей на всякий случай сделать ей еще один анализ. Именно его результаты и заронили в них зерно сомнения. «Нам вдруг сказал врач, что вирус не определен, что она, скорее всего, здорова, ей же до этого брали кровь в год и два месяца и могли остаться еще от матери антитела, а потом их не стало. Ведь очень часто бывает, когда ребенок от инфицированной мамы рождается здоровым, и со временем диагноз снимают. Так и нам врач сказал, что какие-то остаточные белки в крови есть, но потом все «само рассосется», — объясняют родители Ксюши.

Они научили ее ходить, говорить, общаться, читать книги. С мамой Ксюша летом бегала купаться на речку, с папой строила домики из конструктора «Лего». Девочка считала супругов своими родителями и ни в чем не нуждалась. Короче, все было хорошо, кроме одного: после переезда в Тамбов опекуны обязаны были поставить Ксению на учет в Центре по профилактике и борьбе со СПИД ОГБУЗ «Тамбовская инфекционная клиническая больница». Но они дошли туда только через год после установления опекунства, в мае 2006-го. И на учет Ксения поставлена не была; по словам сотрудников центра, фактически девочку им показали анонимно. «После 2008 года ни в одном специализированном учреждении, оказывающем медицинскую помощь больным ВИЧ-инфекцией, несовершеннолетняя Ксения Калинина не наблюдалась», — утверждают и в Управлении здравоохранения Тамбовской области.

«НЕ БУДЕМ ТРАВИТЬ СВОЕГО РЕБЕНКА!»

Супруги Николаевы уверяют, что врачи выкинули из карточки Ксюши анализ с неопределяемым диагнозом и заменили поддельным, где заболевание есть. «У них не получается тест, он стабильно не показывает ВИЧ, и поэтому они цепляются за тот, первый анализ, еще непонятно из какой крови сделанный», — уверен приемный отец. Он говорит, что, выслушав доводы родителей об отсутствии заболевания и о том, что Николаевы не хотят, чтобы их здоровая дочь находилась на учете, местная опека неофициально посоветовала им «брать лекарства и не давать их ребенку, раз он здоров, чтобы врачи не писали нам жалобы».

Сомнительно, чтобы опека озвучила такое предложение. Как бы там ни было, но приемные родители, люди образованные, тем не менее отказались давать дочери антиретровирусные лекарства, считая, что вируса иммунодефицита не существует вовсе.

Такими «ВИЧ-диссидентами» оказались и супруги Николаевы. Они решили, что первоначальный диагноз Ксюши был установлен неправильно. А в тамбовском СПИД-центре сидят бездушные бюрократы, которым лишь бы поставить галочку.

«Мы поняли, что такие врачи ребенку явно не полезны, и попытались сменить медицинскую организацию, — объясняет Сергей Николаев. — Мы сделали анализы в независимой лаборатории, проконсультировалась с медиками в Рязани и в СПИД-центре Липецка в частном порядке — имеем на это право! И везде нам сказали, что лучше отказаться от приема сильнодействующих препаратов, потому что если ребенок здоров, то какое воздействие на его организм окажут эти таблетки?»

Терапия, как вычитал Сергей Николаев в инструкциях и СанПин, является не обязательной, а рекомендованной, при этом законный представитель ребенка подписывает на ее прием добровольное информированное согласие: «Потому что сами доктора не хотят нести ответственность от последствий применения высокотоксичных препаратов, они возлагают эту ответственность на нас, родителей. И я знаю: есть пункт, согласно которому мы имеем право в любой момент отказаться от терапии. Подать на нас в суд и принудить к лечению невозможно».

Родители очень любят свою приемную дочку. Это видно сразу. По интонации, с которой Сергей говорит о Ксюше, по той борьбе, которую они ведут за то, чтобы быть вместе.

Естественно, Николаевы хотят для своей девочки только самого лучшего. В их понимании «лучшее» — это перестать ее лечить. Но с этим «лучшим» категорически не согласны врачи и органы опеки, с мнением которых следует все же считаться — ребенок-то приемный. «Совершенно непонятно, как люди, изначально знающие, что берут в семью неизлечимо больного ребенка, вдруг решили, что ему не нужно систематически проходить обследование и что врачи-вредители хотят замучить здоровую девочку «до смерти», — разводит руками медперсонал. И еще припоминают, как пару лет назад Ксению и ее маму доставили в детскую областную больницу с сильнейшим носовым кровотечением, как оказалось, тромбоциты были снижены до критических цифр, но предупрежденная о возможных последствиях Марина Николаева забрала дочь и самовольно покинула стационар.

Такая, как Ксюша Калинина, в Тамбове одна. И если в Москве, наверное, еще можно как-то затеряться, то здесь за развитием ситуации наблюдали пристально. Опека требовала поставить ребенка на учет пожизненно, так как заболевание неизлечимое, в противном случае девочку заберут из семьи. Опекуны упирались. «Мы тогда не знали, что на учет ставят только по месту прописки. Мы бы ее вообще никуда ставить не стали бы, но ведь по всем спискам она проходила... Иначе скажут, что мы о ней не заботимся. Пытались, чтобы отвязаться, ездить по другим областям и подавать там документы. Мы подали заявление о постановке на учет даже в Москве, но Минздрав нам отказал. В общем, везде отфутболивали, приняли только в Рязани, но использовали для постановки на учет фонд, где лечат бомжей с ВИЧ», — вспоминают родители.

В мае 2014 года, после нескольких лет упорных препирательств, органы опеки все же отстранили опекуна Николаеву Марину от ее обязанностей за их ненадлежащее исполнение. 11 июня того же года Ксюшу силой забрали во временный приют от мамы с папой, при этом сломав руку последнему. «Так как отец девочки повел себя неадекватно, — объяснили полицейские. — Разбил одному из нас губу, выражался нецензурно».

По мнению врачей, жесткое решение об изъятии девочки из семьи было вынужденным — к тому моменту, по их словам, существовала прямая угроза жизни Ксюши.

БЕЗ ВЕСТИ СБЕЖАВШАЯ

Помещенная в социальный приют города Мичуринска, что километров в семидесяти от Тамбова, Ксюша Калинина через месяц оттуда сбежала. Сама добралась до дома. Судебные приставы потребовали вернуть государству девочку. «Но мы им отвечали, что мы не садисты и что даже решение суда не обязывает нас возвращать ребенка», — уверены Николаевы. Семье пришлось съехать со своей квартиры и перебраться в съемную, чтобы только их не нашли. Но они надеялись, что после лишения опекунских прав Марины ее мужу Сергею удастся быстро собрать документы и начать процесс уже по удочерению Ксюши.

«Ведь, кроме нас, она все равно больше никому не нужна, — считают Николаевы. — Желающих принять такого ребенка в семью больше нет. Неужели же нельзя разрешить нам удочерение, чтобы не нанести ребенку еще и психологическую травму?»

Объявление о розыске «без вести пропавшей» из социального приюта Мичуринска Ксюши Калининой с ее фотографией зафигурировало в сводках полиции. Хотя органы прекрасно знали, у кого она может быть, но, видимо, опасались брать на себя ответственность. Первый-то раз при изъятии ребенка отцу руку сломали, и он везде строчит жалобы. Чего еще от него ждать?

Наученные горьким опытом, областные власти собрали совещание всех силовых структур с участием прокурора, судебных приставов, опеки, полиции и врачей по поводу того, как наиболее безболезненно отправить ВИЧ-инфицированную Калинину Ксению в детский дом и оттуда лечиться. Поставили в известность уполномоченного по правам ребенка Павла Астахова. От тогдашнего сити-менеджера (мэра) Тамбова Александра Боброва в полицию поступило официальное заявление с требованием изъять Ксению у бывших опекунов еще раз. Также следственные органы возбудили уголовное дело по факту «исчезновения» из приюта Ксюши Калининой по статье 126, ч. 2, п. «д», УК РФ — «похищение заведомо несовершеннолетнего».

«Специфика диагноза ребенка, его возраст, при котором происходит половое созревание и гормональная перестройка организма, вызвали обеспокоенность врачей, велика вероятность усугубления заболевания. Несмотря на то что Николаевой М.А. были предоставлены справки о прохождении обследований в различных медицинских учреждениях, на запросы органов опеки каждый раз приходил ответ, что Калинина Ксения обследования нигде ни разу не проходила», — обоснование немедленного возвращения девочки на попечение государства были подкреплены всеми необходимыми справками.

Если в 2006 году, в тот единственный раз, когда ее обследовали, как утверждают инфекционисты, анализы девочки находились более или менее в норме, то летом 2014-го, как раз в том социальном приюте, у Ксюши взяли кровь еще раз, и картина на этот раз показала тяжелый иммунодефицит, то есть иммунных клеток в детском организме практически не осталось: это точка невозврата, почти стадия СПИДа... Вот и ответ на вопрос, больна Ксюша или здорова... Нужно ее изымать и отправлять в больницу или лучше оставить у мамы и папы.

«Ребенка, которого можно еще спасти, люди, которые его любят, просто убивают», — так эмоционально заявила одна из врачей. Спасти — но любой ли ценой?!

МОЛОТКОМ ПО ГОЛОВЕ

Истошный детский визг. Треск взломанной двери. В квартиру врываются несколько мужчин и начинают методично избивать человека на дальнем плане. Трое на одного. «Не бейте папу!!! А! Папочка! Папочка!» — кричит невидимая в кадре девочка. Удар, еще удар ногами по спине — избиение беспристрастно фиксируется на телефон, жертва неподвижно лежит на полу. Мат-перемат. «Держи ребенка, б...!» — «Нужен воздух, откройте окно, б...!» — «Я сдамся, сдамся, только не трогайте папу!» — испуганно умоляет девочка, она в шоке. Камера дрожит, наконец объектив ее опускается, не показывает больше ничего, кроме цветного покрывала на диване, и на столе — красной клеенки. Звуки скандала еще слышны, но уже в отдалении. Как и звон разбитого окна — это девочка, за которую все так боролись, попыталась спрыгнуть вниз со второго этажа. А трое нападавших оказались сотрудниками полиции в гражданской одежде…

9 сентября 2015 года, день, когда Ксюшу второй раз забрали из ее родного дома, как водораздел — просто печальной истории и преступления, уголовного дела.

Стражи порядка утверждают, что Сергей Николаев, пытаясь не отдать им дочь, напал на них первым и с молотком, им ничего не оставалось, кроме как защищаться. Что преступник он.

Сергей Николаев бьет во все колокола: его приемную дочь «решением государства» повторно забрали из семьи, где ее любят и где о ней заботятся, довели до нервного срыва, а его самого, пенсионера, защищавшего своих домашних, беспощадно при этом избили.

Ему, отнюдь не полицейским, грозит теперь реальный тюремный срок по статье 318 УК РФ «Применение насилия в отношении представителя власти». Сергей поясняет, что не хотел никого бить молотком, просто забаррикадировал им дверную ручку, когда стражи порядка начали ломиться в дверь, чтобы захватить Ксюшу, молоток упал... И прямо одному из полицейских на голову…

А что же девочка? Сначала насильно изъятую из семьи Ксению в шоковом состоянии привезли в детский дом, оттуда она была госпитализирована с острым бронхитом в детскую больницу, где у нее обнаружили туберкулез, что не редкость при ВИЧ, и вскоре она была отправлена уже в закрытый загородный тубдиспансер, где проживает без малого девять месяцев.

Любящих приемных родителей к Ксюше не подпускают и на пушечный выстрел. Сначала, правда, им разрешали навещать ее в новом детском доме и даже приносить туда подарки, конфеты, но затем, во избежание эксцессов, как это уже случилось в социальном приюте в Мичуринске, откуда девочка самовольно сбежала, свидания с ней и передачки было строго запрещены: «У дочки нет даже зубной пасты, и она вынуждена выковыривать остатки ее из тюбика, у нее отобрали мобильный», — на сегодняшний день единственным выразителем интересов несовершеннолетней Калининой К.Ю. является государство в лице органов опеки.

«Госпитализация ребенка обоснованна», — заявляют в Управлении здравоохранения области, на всякий случай добавляя, что «...умышленных действий медицинских работников с целью заражения ребенка туберкулезом не выявлено».

Сама Ксюша очень хочет домой, где ее любят и ждут. Приемные родители тоже не оставляют надежду вернуть девочку в семью. Они жалуются во все инстанции, что их здоровую дочку хотят залечить, теперь к ВИЧ еще и туберкулез добавили, которого у нее явно нет.

Они хотят как лучше... Жалко их. Но Ксюшу еще жальче.

Автор: Екатерина Сажнева